Предисловие переводчика.

Данные беседы записаны на аудиокассету на Святой Горе Афон около 2000 года и многим уже, наверное, знакомы. Владыка Панкратий – наместник Валаамского монастыря записал их тогда со своей братией, обходя монастыри Афона. Цель же нашего труда была улучшить перевод и точнее донести смысл говоримого, как с помощью комментариев, так и малого нашего опыта проживания на Афоне и практического знакомства с Византийской монашеской традицией. А также для обновления ревности о молении именем Господа нашего Иисуса Христа. Мы предупреждаем нашего русского читателя о осторожном употреблении данных смыслов. Необходимо рассуждение, совет и благословение Духовника на какие-либо перемены в упражнении молитвой после прочитанного. Каждому месту соответствует свой молитвенный подвиг. Удаление от «вещества», чем, по мнению Святых отцов является мир, позволяет подвижнику сосредоточено, постепенно, но и более быстро восходить по ступеням молитвенно-аскетической практики, и, как бы являет собой «служение Евангельской Марии». Монашествуя же среди мира, подвижник, в основном, приносит для Церкви своё «служение Марфы» и развитие его более медленное, хотя Духовные плоды бывают одинаковы. Важно понимать своё место и предназначение в Церкви Христовой и со смирением трудиться во славу Божью. Аминь.

— Свято-Пантелеимонов монастырь. Афон.

Вопрос: «Самое необходимое мы уже имеем: келии, храм, где можем молиться, мы имеем устав, имеем богослужение, но чувствуем, что всё-таки этого недостаточно. И без внутренней жизни монаху трудно держаться на внешних послушаниях, на внешнем подвижничестве. Я даже думаю, что молитва является основой всей жизни монаха. Если нет молитвы, то на послушании не будет такой борьбы со страстями, не будет такого понимания Христианских истин и святоотеческого наследия. Ничего не будет без молитвы. Что вы можете сказать об этом, Старец»?

О.Маркелл: «Так и мы можем сказать, как происходит сейчас на Св. Горе, и, как было прежде, и отцы имели те же проблемы. И, когда мы ходили к Ст.Ефрему ^[1], который был в Новом Скиту и имел 5-6-ть монахов, то эти монахи почти не были в келии и всё время долбили камни, строили, работали в часы, предназначенные для послушаний по 6-ть часов. Они трудились, чтобы построить келии их и жить в них. Но, когда заканчивалось время работ, они следили, чтобы исполнить уставные Богослужения. Была вечерняя, но у них была ночь, и то, в чём настаивал Герондас, и вы сказали, что без молитвы не бывает ничего, в этом мы согласны. И, когда я пришёл сюда, чтобы стать монахом, это было до того, как о.Ефрем стал Игуменом. И я увидел, что отцы работали днём, совершали вечерню, поднимались ночью на полунощницу, все отцы выходили наружу во двор и сидели с чётками, и говорили громко(!) молитву ^[2]: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя…». Вслух… И весь двор напоминал улей с гудящими пчёлами, поскольку они говорили молитву. Потом они шли в те келии, где жили, и каждый возделывал уже келейно умную молитву. То есть делали своё правило: 4-ре чётки {трёхсотницы}: три - Христу и одна – Богородице, и поклоны: 200-300 поклонов {Земных поклонов}, как и должен делать каждый монах. И после всего этого занимались исключительно умной молитвой».

Вопрос: «Братия произносили молитву все вместе во дворе?»

О.Маркелл: «Они говорили её все вместе громко, чтобы впоследствии привыкнуть говорить её. Это были первые ученики, которые пришли к Старцу Ефрему».

Вопрос: «То есть они совершали правило все вместе?»

О.Маркелл: «Нет, не правило, просто говорили молитву громко вслух, чтобы начать, и, когда они это совершали, то после этого шли в келии, чтобы там делать своё правило, около часа времени ^[3]. Потом они продолжали (умную молитву) по-другому, скитскому уставу, и начинали от захода Солнца и заканчивали приблизительно перед рассветом. То есть около 7-8-ми часов ночью. Больше всего труда они уделяли умной молитве, и, поэтому они вышли людьми молитвы. Сейчас, однако, Геронда Ефрем, когда ушёл со Скита, и пришёл в монастырь, он поменял устав. Монастырь не может исполнять ту же программу, что и в пустыни. И сейчас они приспобили немного программу киновии к пустынножи тельству. И сейчас программа монастырей Старца следующая.

Сейчас кончается повечерие, и отцы пойдут спать. Они будут спать 4-ре часа. Потом через 4-ре часа, кто-то проходит (по коридору) и их будит. И отцы поднимаются, чтобы самим совершать (своё) правило. Сейчас, когда лето и малая ночь, они совершают правило от 0.00 – до 3.30 ч. То есть – три с половиной часа в келлии. Там они будут делать поклоны, чётки, и умную молитву. Также и немногое поучение – они читают Святых Отцев, Св.Евангелие, (размышляют над этим). И, когда закончится это время, спускаются потом уже на утреннюю. Утренняя, Божественная литургия… После Божественной литургии во дни, когда разрешается елей: Вт., Чт., Сб., Вс. - есть трапеза. Идут в трапезную, и после этого снова отдыхают 2.5 часа. Во дни: Пн., Ср., Пт., т.е. в постные дни после литургии – есть чай. После 2.5 часов отдыха, отцы поднимаются и идут на работы, на послушания {дословно: «на служения»}. Приблизительно 4-ре часа они работают. После сего, достигаем времени вечерни, повечерие и так продолжается вся программа снова.

Герондас Ефрем и ранее и сейчас настаивает на умной молитве. Он говорил нам, что через три месяца, когда монах говорит молитву вслух: «Господи Иисусе Христе помилуй мя…», в своей келии вслух громко, то, после трёх месяцев, эта молитва, которая говорится вслух, потихоньку (соединяется) со вдохом и выдохом, (и) начинает работать (в) сердце. Поэтому молитва эта называется сердечной (не произносительной). Она проходит эту стадию произносительной и становится сердечной. После этого, ум человека следует за молитвой, которую говорит сердце. Поскольку существуют случаи, когда сердце стучит и говорит молитву, а ум бежит, рассеивается и пытается далеко уйти. Цель монаха – соединить ум с сердцем. Когда монах достигает этого, то чувствует в себе радость, мир, и уста его сладки, как мёд. Как говорит Давид: «Коль сладка гортани моему словеса Твоя: паче меда устом моим». (Пс. 119:103) Старец Старца Ефрема – Иосиф делал заключение, то есть, заключал свой ум в сердце. Около 6-ти часов. Вначале это очень сложно. Если ум привыкнет прибывать в сердце, об этом говорит Св.Григорий Палама, и, если кто-то привыкнет и будет прилежать этому сложному деланию, позже, когда придёт время, он «расправит свои крылья», как у орла, чтобы летать. Отсюда начинается, как это называется – просвещение ума. С этой метки начинается просвещение ума, и ум, который как свет, начинает (всё) видеть в своей душе чисто, как по телевизору. Он видит в своей душе грех, который существует, помыслы: лукавые, пристрастные, которых ранее даже не понимал многие годы. Все эти помыслы отцы Церкви называли тьмой страстей. Св.Григорий Палама, знаете, как взывал? «Всесвятая (Богородице), просвети тьму мою». Итак, эта тьма – это лукавые помыслы, которые остались в нашей душе, и сейчас человек, когда просвещается от Бога – видит это. И отсюда начинается действительное покаяние и действительное смирение. Теперь он знает, что он – грешник, не ложно и теоретически, а вот так – воистину. Это является подлинной традицей отцов. Говорит Св.Исаак Сирин, который согласен со Св.Григорием Паламой… Св. Исаак говорит: «Если ты увидишь в своей душе грехи, как песок морской – это начало покаяния». Это, как мы сказали вначале, даёт действительное смирение. И монах от этого смирения начинает очищаться более. Насколько он очищается, настолько он и просвещается. И сверх этого просвещения приходят дары, благодать Духа Святого. И цель жизни человека – стяжать Святой Дух, дары Духа Святого. Это то, что говорил Св.Силуан, все Святые говорили одно и тоже: о Святом Духе. Если мы очистим нашу душу, сосуд души нашей, То Бог наполняет её, насколько она чиста. Если ты приносишь ему своё сердце чистым, как чашка, с которой пьют чай, сколько она вмещает? То есть Бог наполнит её. Если ты приносишь своё сердце как кувшин, в который наливают воду, Он наполнит (и) его. От чистоты души зависит благодать Духа Святого, которая меняет каждого человека. Отсюда начинается понуждение, то есть понуждаю самого себя подвизаться больше. Скажем также нечто от «Афонского Патерика» (…).

Был один монах, который был нерадив и не исполнял свои обязанности. И Богородица наша, чтобы его разбудить, поскольку он духовно спал, и она показала ему некое видение. Он увидел некое пастбище и на нём в ограде паслось много овец. И вся трава была почти съедена, не было чистой травы. Он посмотрел выше и увидел другую поляну, и там было меньше овец, но лучшая трава, более чистая; была там также и вода. И он говорит сам себе, поскольку увидел всё это: «Что здесь делают эти овцы и не поднимаются выше? Пусть бы немного поднялись и пошли на чистую траву и к воде. Это совсем безсмысленно, то, что они остаются здесь и не поднимаются». Когда он так смотрел, то увидел на вершине горы деревья, чистый воздух, солнце, очень много травы и ещё меньше овец. И вновь говорит: «Вот бы они поднялись и пошли ещё выше. Что они здесь делают, почему не поднимаются»? И когда он увидел это, то проснулся, и, прийдя в себя говорит сам себе: «Что это было, то, что я видел? Может быть Богородица показала это для меня, поскольку я пребываю здесь лежачим, как эта овца, и совсем не забочусь о душе моей, не понуждаю самого себя? Мне надо задуматься об этом, сделать своё правило, чтобы яснее увидеть Бога». И с этим проснулась душа его. Богородица напомнила ему этим способом, и он приложил усердие и исправил самого себя. То есть, все мы нуждаемся в старании, чтобы стать лучшими, чем мы являемся».

Вопрос: «У нас некоторые монахи думают, что сейчас не то время для сердечной, (или) умной молитвы, и мы не умеем даже простые вещи делать. И особенно, те, которые заняты на таких послушаниях, которые требуют многих усилий, занимают ум, чувства, забирают все силы. Что бы вы могли сказать таким братьям? Они говорят, что мы можем спастись только послушанием, то есть, только то, что мы делаем. Вот в этом наше спасение. Примерно такой образ мыслей…».

О.Маркелл: «Конечно, послушаниями спасается человек. То есть, достаточно, чтобы он не делал какие-либо грехи, а именно, грехи смертные для души. И, когда мы трудимся таким образом, (но) без умной молитвы, то обязательно у нас не будет чистого помысла ^[4]. Умная молитва помогает нам не делать снисхождения {по отношению ко греху}. В Евангелии от Матфея, в 6- главе говорится: «Светилник телу есть око. Аще убо будет око твое просто, все тело твое светло будет». (Мф. 6:22). Здесь, когда Господь говорит про око, то не имеет ввиду наш глаз, но око, которое есть ум человека. Если наше око, то есть ум, светел и чист, поскольку то, о чём мы говорим, называется трезвенным созерцанием... Вся традиция отцов – в трезвении. То есть, «Добротолюбие» отцов в пяти томах постоянно говорит о трезвении. Трезвение совершается посредством ума человека. То есть, ум – страж и питатель души. Если ум невнимателен, то душа наполняется нечистыми помыслами. И вся цель, и подвиг человека – не принимать лукавые помыслы. Лукавые помыслы – есть зловоние души. Это, как мы имеем в нашей душе мусор и нечистоты, и, от тех помыслов, которые есть в нас. И от помыслов, которые в нас, выходят испарения. И это зловоние как передаётся нам? Мы говорим потом: «У нас нет аппетита подвизаться, нет «аппетита» делать правило, мы не можем подняться, чтобы пойти в церковь. Мы имеем рассеяние, уныние, нет духовного расположения». Чтобы пришёл дар Духа Святого, о котором мы говорили прежде, нужно, чтобы из нас ушло это вещественное, нечистое. Сейчас монахи, которые не занимаются этим трезвенным созерцанием и исполняющие служения, просто трудятся, чтобы строить монастыри, бегают туда и сюда... И снова же, труд этот учитывает Богородица. Но обязательно они должны исполнять своё правило, не оставлять поклоны и чётки. Если мы оставим правило, то будем отвечать за это пред Богом. Очень серьёзный ответ дадим… Св. Иоанн Златоуст забыл в один вечер исполнить повечерье, потому что имел много работы. И в час исхода, когда вышла его душа из тела, демоны говорили (ему): «Ты однажды вечером не совершил повечерье». И Святой сказал им: «В другой вечер я совершил двойное (повечерье)…, поскольку я не мог сделать его в предыдущий вечер». (…) Нельзя допустить, чтобы монах не делал правило. Если будет только работа, то монах не будет исполнять своего предназначения. Так делают католики… Так живут католические монахи, которые занимаются общественными делами: служат в больницах, делают различные работы, что не есть православное монашество.

В скиту Св.Анны был один монах, который имел сильное желание научиться хорошо петь. И он просил отцов, чтобы научили его византийской музыке. В один день он был за пределами скита Св.Анны, и появляется некий демон, как монах {В виде монаха}, и говорит ему: «Выбрось эти чётки, которые ты держишь, и я научу тебя музыке». Монах спросил: «Скажи мне, кто ты?», и увидел его злой вид и сразу схватился за чётки: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя…». И тот немедленно исчез. Таким образом он понял насколько лукавый посмеялся над ним, чтобы он прилежал музыке и оставил чётки. Цель диавола – оставить молитву и заниматься многими делами, работами. И поэтому говорил Св.Серафим Саровский: «Стяжи Благодать Духа Святого и тысячи найдут покой рядом с тобой».

Жил здесь (на Горе) старец Паисий {Св. Паисий Святогорец}. И со всего мира приезжали сюда почётные люди, и епископы спросить, что им делать в своей жизни. Итак, цель жизни монаха – молитва. Сейчас (есть) отцы на Св.Горе, которые строят^[5] монастыри… Старые отцы немного расстраиваются и пытаются сейчас, когда умножился грех, (донести), чтобы (молодые) не занимались много работой. Нанимают рабочих, мирских людей, которые занимаются этим. И за ними наблюдает Игумен и другие два отца, чтобы остальные отцы были спокойны в своей работе – в их молитве. Поскольку, если «Добротолюбие» и другие свв. Отцы останутся только на полках, а не в нашей жизни, то что мы (здесь) делаем? В этом отцы старались, чтобы постоянно существовала традиция. И сейчас, Церковь наша, продолжает эту традицию, и в наши дни постоянно появляются новые святые. Мы имеем Ст.Паисия, Ст.Порфирия, Ст.Икова, Ст.Симона из Пентели и некоторых, которые ещё живут. И на Св.Горе сегодня в монастырях существуют (такие), которые живут тайно и не легко их найти. Хорошо было бы, если бы в Росии, где вы сейчас всё восстанавливаете, сочеталась и работа, и молитва – и Марфа, и Мария». (…).

Вопрос: «Ещё хотел спросить, когда мы подходим таким образом к правилу, что его надо обязательно исполнить… Например, человек устал, встречал гостей, или занимался ещё какими-нибудь делами монастыря, а ему надо ещё правило читать, и он читает его с небрежением, или очень быстро и механически. Как быть в таком случае»?

О.Маркелл: «Достаточно того, что мы его делаем… Я был болен и находился в больнице. И я сказал одному Старцу – Ст.Ефрему Катунакскому, аскету: «Как я сейчас буду делать своё правило^[6], ведь мне сделали операцию»? Он говорит: «Поклоны ты не можешь делать, делай чётки вдвойне. И если отрежут твои руки, то ты будешь это делать зубами». Мы делаем четыре чётки (трёхсотницы) и, когда я не мог делать поклоны по причине операции, то я делал восемь чёток с крестным знамением. И Бог видит… Я лежал пластом на кровати и делал его лёжа. И Бог видит твоё расположение. Он видит, что ты делаешь то, что ты можешь, и Бог не требует от нас более того, что мы можем».

Вопрос: «Я почему об этом спрашиваю, потому что у нас в монастыре правило монашеское совершается в храме. Это – три канона с акафистом и повечерье. И Иисусова молитва – 200-ти Иисусовых молитв с земными поклонами и малыми. И, также – помянник с 20-тью поклонами. Потом начинаем покланяться иконам и святыням – тоже много земных поклонов. И получается, что в церкви у нас очень большое правило, и мало времени остаётся для келейного канона. Ещё у нас большая уставная служба. Всё вместе – 10-ть часов: 6-ть часов утренняя и 4-ре часа вечерняя. И мы знаем, что человек рассеивается на церковной службе. С одной стороны, хорошо, что такое правило в церкви для новоначального. Как вы говорили, что в Скиту все выходили и «жужжали», то у нас один иеромонах совершает Иисусову молитву и все за ним повторяют это просто про себя^[7]. Но главное, что мы чувствуем, что не хватает именно келейной молитвы» …?!

О.Маркелл: «Днём нет времени, после 10-ти часов, после работы, чтобы каждый нашёл немного времени почитать и помолиться»?

— «Весь день мы на послушаниях… К сожалению, монастырь не имеет возможности нанимать рабочих. У нас мало средств…»

О.Маркелл: «И работают монахи…»?

Конец 1-й части

— Святая Гора Афон. Монастырь Каракалл (Ок. 2000г). Часть-1.

— Аудиозапись по которой был осуществлен перевод

---

1. Ст.Ефрем, впоследствии игумен м.Филофей. ↩︎

2. То есть говорил каждый вслух, не стесняясь другого. ↩︎

3. Именно чёточный канон. ↩︎

4. В этих словах раскрывается проблема, которая существует в Церкви. Если кто и пытается в одиночку проходить путь умной молитвы, то встречает множество препятствий к этому, как со стороны врагов невидимых, так и с неудобоисполнимостью этого пути в сложившихся условиях современной практики монастырей. Этот человек пребывает странным в глазах многих лишь за то, что он пытается повторять традицию свв. отцев., и, как правило, либо бросает свои начинания и опускается на уровень страстной жизни, либо применив усердие без доброго совета и правильного расположения мыслей прельщается. Немногие находят подтверждения своим исканиям, знакомясь с Византийской монашеской традицией. Но и здесь возникают некоторые трудности по неудобоисполнимости этого опыта на родной земле. ↩︎

5. Им. ввиду - придают большее, чем надо, значение украшению и увеличению территории монастырей. ↩︎

6. Чёточное правило, что есть главное делание монаха. ↩︎

7. Вопрошающий не учитывает, что главное в таком устном призывании – словесный навык, который совершается громко, иначе такая молитва не принесёт успеха. ↩︎