Церковь Христова так восклицает и говорит: «В Дому Давидовом страх велик, тамо бо престолом поставленным, судятся вся племена и языцы». (Антиф. 4 гл.).

При этих словах Феофан улыбнулся, Святой-же сказал ему:

«Воздыхай несчастный, о пути, по которому имеешь плестись, а ты и доселе еще смеешься?.. Где теперь находишься, где потом будешь находиться? До ныне ты еще вертишься в колесе т. е. подобно белке, суетишься всуе!

Воздыхай несчастный, находящийся далеко, далеко, от Дому Давидова!..

Видишь, несчастный, какой путь тобе еще плестись, а ты печешься всуе, стяжевая себе запятия, которые задержат тобя в дороге, когда будешь идти в дом Давидов…

Тебе-же, как монаху, не надо заботиться ни о чем, кроме сих пяти сокровищ, ты же печешься о многом бесполезном, из этих-же пяти не имеешь ничего, но заботишься ни об одном из них!

Путешественники, отправляясь в странствие поступают разно: один, подобно тебе, заботится о разных лакомствах; когда-же попадет на дороге в засаду воров, что возможет он тогда поделать со своими лакомствами? Если оставит их и убежит, то пойдет в путь тощим; если-же не покинет, то схвачен будет ворами. Когда воры захватят такого путешественника с сими лакомствами, что сделают они с ним? — Убьют его и заберут его вещи. Другой путешественник берет росписку, говорим доказательство от предстоятеля монастыря, что предстоятель вручил ему все свое имущество, идет в путешествие беспрепятственнно, безвредно и нигде не досматривается. Когда проходит чрез таможни, то как не имеющего рухляди, таможенные пропускают и но допытывают его; когда постигнет его в море буря и корабль будет бедствовать, то эта качка корабля, нисколько его не смущает, ибо, у него нет никаких вещей, и значит нет заботы о том, чтобы вещи сохранить в целости, чтобы полны не сорвали их и не унесли в море, чтобы не раскидало их во время качки корабля; не боится он бури морской, говорим смерти и смущения страха предсмертного…

Несчастный человече! верблюдов поглощаешь, а комаров оцеживаешь?!. Смотри, берегись, как-бы не застряли в гортани твоей эти верблюды, которых ты поглощаешь, и при воздаянии суда, не выступили из горла твоего, как ядовитые змеи и скорпионы! Ныне ты несчастный, скрываешься со своею греховностию; тогда-же сделаешься явным, несчастный грешник! Ради этого и предостерегаю я тебя, несчастный человече!..

Не то бывает с человеком, который отправился в путь, взяв росписку, говорим — ангельскую схиму монашеской жизни, в которой вписаны пять монет, называемых «смерто-пребынанием».

Монеты эти суть следующия; 1) зришь; 2) слышишь; 3) нем; 4) странен; 5) непоколебим — Сии пять монет, суть сокровище монашеской жизни, о котором свидетельствует росписка.

Монах пусть видит, и не видит; да слышит, и не слышит; да разговаривает, и не разговаривает; да будет соблазняем, и да но соблазняется; да будет возмущаем, и да не возмущается; да владеет всегда устами своими!

Принимает-же добровольно различные скорби претерпевая их, ради «Тебя-Судии Праведнейшего», т. е. перенося скорби с мыслию что он достоин их по грехам своим. Каждая душа так знаменованная, встречается в Дому Давидовом ангелами, как детьми Еврейскими, носившими ваии во время оно, и восклицавшими: «Благословен грядый во Имя Господне!..»

Смотри, несчастный! путь в Дом Давидов — длинен, тесен и скорбен!..

Елисею, хотя и надо было перейти Иордан, но настоятельной необходимости неизбежности перехода он не имел; человеку-же нужда есть переходить море на пути к Дому Давидову, как говорится, «Царствие Небесное нудится и нуждницы восхищают о…» (Матф. 11: 12). И опять говорит писание — «бдите и молитеся, так как не знаете ни дня, ни часа» (Матф. 24, 44).

Елисей с простотою своею кинул мех, (милеть Илии) в реку Иордан и перешел реку. Расстояние того пути было невеликое, теснота, нужда, малая; кольыи паче тебе потребно стяжать простоту, чтобы сие греховное море перейти безбедно! Ты же, имея великое препятствие, — твое лукавство, как превозможешь сие пространное море? Бог ненавидит лукавых, как и лукавые люди ненавидят Бога.

Бог зрит но на лицо верного и неверного, т. е. це на одно только то, что человек крещен Богу, но Бог взирает на простосердечие, лукавый-же, хотя и крещеный, — мерзость пред Богом. Кто простосердечен тому и благотворит Бог; как только человек излукавится, тотчас оставляет Бог такого человека… Смотри-же человек, старайся совсем оставить лукавство, старайся удалять лукавые помыслы и сопричисляйся к простосердечным… Кая польза, аще мир весь приобряицем, душу же свою отщетим лукавством и грехами? Грех-же отчего происходит? — от лукавства человеческого. Иоанн Богослов с простотою своею и целомудрием удержал девство, стал сосудом св. Троицы. Иуда-же с крайним своим лукавством сам погубил себя и сделался сосудом Денницы…

— преподобный Нил Мироточивый